Если ехать из Бахчисарая в Севастополь, то у села Сирень (бывш. Сюйрень) от основной магистрали отходит асфальтированное шоссе, ведущее на Ай-Петринское плато и далее в Ялту. Оно стремительно проносит вас вдоль зелёных полей и через несколько километров начинает спуск в долину реки Бельбек. Сразу же открывается живописный вид на так называемые "Бельбекские ворота". В этом месте река Бельбек прорезала Внутреннюю гряду Крымских гор. "Ворота" поражают своим величием и характерными очертаниями. В самом узком месте ущелья его ширина по верху 300 м, глубина 160 м. Слева от дороги, в обрывах Внутренней гряды, отчётливо видны мрачно зияющие входы гротов. В одном из них в эпоху позднего палеолита жил кроманьонец. Рядом, в другом гроте, также обнаружена стоянка древнего человека, относящаяся к более позднему времени - мезолиту. Гроты естественные, но далее, напротив села Мало-Садовое (бывш. Кучук-Сюйрень Русское) в вертикальном обрыве можно рассмотреть явно искусственную пещеру. Ширина входа около двух метров, высота - метра полтора. О глубине пещеры знают лишь единицы, так как попасть в пещеру крайне сложно: путь в неё лежит по вертикальной стене известняка, и без специального снаряжения не доступен. Пытливые умы, обращавшие внимание на эту пещеру, до сих пор гадают, кто и с какой целью вырубил эту пещеру, к тому же, преодолев не менее 40 метров вертикали. Сверху таинственная пещера надёжно прикрыта скальным козырьком, из-за чего спуститься туда на верёвке не представляется возможным.
      Не поймите меня правильно, но дело было так. Чуть дальше по дороге находится целебный источник Аджи-Су. Здесь с незапамятных времён лечились люди, а после известных октябрьских событий, сюда по путёвкам устремились члены профсоюза.
      В конце 20-х годов 20-го века среди пациентов профсоюзной водолечебницы был один мужичок преклонного возраста. Если бы не последующие события, ни кто бы на него и внимания бы не обратил. Был он невысок, носил окладистую бородку, а одет был в серый пиджачок, такого же цвета брюки, заправленные в старенькие сапоги гармошкой и серую же косоворотку. Вполне серенькая личность. Приехал он из какого-то уездного города N. В поведении был он тих, а речь его выдавала человека, близкого к бывшим служителям культа. Ванны он не принимал, а сразу же после завтрака, взяв с собой в счёт профсоюзного обеда кусок копчёной колбасы весом в полфунта и фунт чёрного хлеба, до вечера уходил в горы. Наобщавшись с природой возвращался он тихий и умиротворённый, ласково беседовал с воробьями и местными котами. Особый, но какой-то болезненный интерес, проявлял он к хищным птицам, преимущественно, к орлам. Но и к ним он обращался без агрессии.
      Через неделю двадцатичетырёхдневного профсоюзного срока лечения мужичок куда-то пропал. Так как несчастные случаи в районе в это время зафиксированы не были, то водолечебное начальство решило, что он досрочно уехал в свой город. Путёвку полностью оплачивал профсоюз, так что недолечившийся пациент ни своему бюджету, ни бюджету лечебницы урона не нанёс. А раз так, то и шум поднимать не из-за чего.
      Суета началась месяца через четыре, когда в водолечебницу пришёл запрос из уголовного розыска уездного города N. В уголовный розыск обратился домоуправ с заявлением, что один из ответственных квартиросъёмщиков отсутствует по месту жительства более трёх месяцев. И квартплату, естественно, не вносит. Домоуправ спрашивал, нельзя ли считать квартиру свободной и сдать её новым жильцам по своему усмотрению? Квартирный вопрос всегда был больным вопросом. Криминальных дел в уездном городе давно уже не было, и сыщики от безделья решили выяснить, так ли безвозвратно и куда пропал ответственный квартиросъёмщик. Узнав, что он уезжал по профсоюзной путёвке на лечение, они послали вышеупомянутый запрос. Слово "органы" уже стало приобретать авторитет и страх у обывателя, и на запрос из "органов" водолечебники отреагировали панически. Мало кто смог вообще вспомнить о ком идёт речь в запросе. Но посидев, а слово "сидеть" уже тоже стало приобретать зловещий смысл, и подумав, думать тоже старались уже только по необходимости или по указке свыше, водолечебное руководство решило организовать поиски, хотя бы каких-нибудь свидетелей. Надо же на запрос органов как-то реагировать. Словосочетание "Реагировать на запрос органов" для медиков звучало весьма двусмысленно, но об этом, уже предвидя 37-й год, вслух не говорили.
    Очень скоро один из местных краеведов указал на искусственную пещеру в обрывах Бельбекских ворот и сказал, что она неожиданно появилась там как раз месяца четыре назад. Срочно снарядили поисковый отряд для обследования пещеры. Вот тут-то и выяснилось, что попасть в пещеру, находящуюся на высоте метров сорока, без специальной подготовки и специального снаряжения невозможно. Правда, у подножья станы прямо под пещерой поисковики нашли верёвочную лестницу, то ли сброшенную, то ли оброненную из той самой пещеры. Ступени лестницы были сделаны из лакированного дерева и имели несколько странную для ступеней форму. Числом их было сорок восемь.
    За неимением ничего другого руководство водолечебницы в органы уездного города N отправило эту верёвочную лестницу. Как было написано в сопроводительном письме: "Для экспертизы и установления личности".
     Когда целых две группы альпинистов-любителей попали наконец в пещеру, одна спустилась сверху и раскачалась на верёвках, преодолевая скальный козырёк, я вторая влезла на стену, вбивая крючья, то их взорам открылась странная картина. Альпинисты потом о найденном живописали понаехавшим газетчикам, а те, в свою очередь, для красного словца состязались во всяких вымыслах. Если, всё-таки, отбросить всё газетное враньё, то останется, что в пещере спасатели нашли свежемуминизированную тушку человека: пещера смотрит на юго-запад и хорошо прогревается солнцем, и над ней вырубленную на стене надпись. Первая половина этой фразы в последствии стала негласным девизом всех скалолазов мира. Мумия была одета в серый пиджачок, такого же цвета брюки, заправленные в старенькие сапоги гармошкой и в серую же косоворотку. На скулах и нижней челюсти хорошо сохранилась окладистая бородка.
       В народе пещера получила название "Могила сумасшедшего".
    Экспертиза, проведённая в уездном городе, гласила, что ступени верёвочной лестницы были сделаны из сорока восьми ножек стульев некогда орехового гарнитура работы мастера Гамбса.
Альпинисты всех стран лазят по скалам под девизом: "Ни корысти ради", некогда взятом из фразы: "Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены!".
     На краю Могилы сумасшедшего и сегодня часто можно увидеть сидящего орла.
     Илья Файзенберг и Евгений Катаев тоже иногда читали газеты и, даже в них пописывали. Правда, под псевдонимами.
03.01.05 г.